«Ныне и присно» - Страница 123

123

Что-то еще упустил? Забылось…

Скрипит под лыжами снег…

Подскочил Букин, учуяв навалившуюся хандру, ободряюще шлепнул по плечу.

— Ничо, Тимша. Скоро твою свадьбу гулять будем. Ох, и напьюсь же… как последний лопарь!

Сказал и вновь умчался… с усмешечкой. Словно и не догадывается, что почти на верную смерть идут. Понимает… и Харламов тоже. Знамо — вдогон бросится, едва монах оклемается и о себе позаботиться сможет.

Спроси: «Зачем?» — удивится. «А как иначе? — скажет, — «Друзей бросать? Не по-людски это».

Что ж получается? В шестнадцатом веке — Люди… а в двадцать первом? Население?

Сергей напрягся. Оживляя книжные штампы скрежетнули зубы, вздулись желваки на скулах, зазмеились на висках жилы… Кажется, вот-вот и вспомнится — ведь не все испохабили, не все на бигмаки да гондоны с клубничным вкусом променяли…

На плечо легла жесткая ладонь, вторая запечатала рот. В ухо зло зашипели:

— Замри, Тимша. Прешь, как лось во время гона — ничего перед собой не видишь!

«Хренов лопарь! Чуть до кондрашки не довел. Сердце по сю пору у горла колотится». Шабанов люто зыркнул на Федора. Букин испуганно отшатнулся.

— Сдурел? — так же, шепотом, огрызнулся он. — Вперед глянь: небо кострами подсвечено. Пекка становище на ночь ставит. Сопку перевалить — прямо на него выйдем.

«Наконец-то!» Неуместные размышления выдуло холодным ветром реальности. По телу пробежал знобкий холодок. Шабанов нетерпеливо шагнул к Букину.

— С юго-запада… с шелоника то бишь подходить надо, — прошептал Сергей, — Там Пеккин дом, оттуда они подляны не ждут. Наверняка и не сторожат с той стороны-то.

— Эт-т верно, — ехидно заметил Федор. — Сторожить-то не сторожат… зато смотрят туда неотрывно: баб своих вспоминают, выпивку домашнюю, баню-сауну… а тут мы — здрасте вам. Вот Пекке радости!

Шабанов поморщился, но спорить не стал.

— Раз такой умный, сам и предлагай, как идти… — буркнул он угрюмо.

— И предложу, — Букин махнул рукой на северо-запад. — С побережника заходить надо. Оттуда Пекка никого не ждет.

«С шелоника — с побережника…» Нетерпение заставляло бурлить кровь. «Да хоть откуда, но побыстрее — каждая минута дорога!»

Вспомнился найденный монах — что ни говори, а чернец к лишениям приучен — прежней мирской жизнью, монашеской схимой. Приучен, а не выдержал, упал. Что о девушке говорить?

— Кережи прятать надо, — предложил Сергей. — Налегке пойдем: и быстрее, и незаметнее.

Букин покрутил головой. Призрачный звездный свет окрасил лес тысячью оттенков фиолета — от нежно-лилового мерцания полян до размашистых мазков густого индиго в распадках.

— Туда, — уверенно ткнул рукой лопарь. — Под скалой схороним. Поземка следы заметет — сам Хийси кережи не сыщет.

Подножие десятиметровой отвесной громады заливала непроницаемая чернота. В такой и днем-то не много увидишь… Словно отозвавшись на просьбу Федора, вокруг ног взвились снежные вихрики, набрали силу… лихо свистнул ветер, сорвал не успевший схватиться корочкой наста снег и понес, понес! Ноги выше колен скрылись в непроницаемой белой пелене.

— Хорошо дует, однако! — в голос, почти не таясь, заметил Букин. — День-другой не утихнет.

Сколь ветер продержится, лопарю виднее. Сергей промолчал — все сказано, теперь делать надо. Туда, говоришь? Шаг, еще шаг… Ремень натянулся, лямка привычно впилась в натруженное плечо. Кережа вздрогнула, нехотя поползла следом.

Макушку сопки ветра до блеска вылизали. Сквозь мутную корку льда виднеется черный с молочными прожилками кварца гранит. Отсюда лагерь Весайнена — как на ладони. Полдюжины кувакс по кругу и одна в центре. Отверстия-реппени курятся сизыми дымками. Из-под пологов кувакс бахромой торчат ноги в каянских валенках-пьексах… Сколько пар? Тридцать? Сорок?

«Иди позади воевода с дружиной, тогда бы и счет к месту… а так — какая разница? — Он мысленно сплюнул и бросил пустое занятие. — Хоть сорок, хоть сто сорок — в открытый бой не попрешься.»

Рядом с куваксами пустые сани, чуть поодаль — с неразгруженной поклажей.

— В пустых-то Пекка верно раненых везет, — высказал догадку Букин. — Потому у самых кувакс поставлено — чтоб далеко таскать не пришлось.

Букинские размышления Сергея интересовали мало — внимание приковал огороженный четверкой костров квадрат. В центре освещенной площадки плотно сгрудились одетые в лохмотья люди. Малейшая попытка приблизиться к кострам пресекалась резким лающим окриком стражи.

— Монахи! — прошептал Букин, подтверждая очевидное. Мало их осталось, двух десятков нет…

— Где Вылле? — нервно спросил Шабанов. — Почему девушку не вижу?

Букин притих, взгляд лопаря медленно скользил по лицам, по фигурам пленных…

— Нету там девки, — наконец ответил он. — Монахи одне.

Сердце Шабанова облило горячей волной — если не с пленными, то…

— Врешь, Федор, — зло прошипел он. — Не разглядеть отсюда ни хрена! Ближе подбираться надо.

Лопарь пожал плечами.

— Как скажешь…

Федор приглашающе махнул рукой и пополз к выводящему на поляну распадку. Накинутый поверх печка белый мятель уже в трех шагах делал Букина совершенно незаметным. Если бы не пробитый лопарем ровик, Сергей вмиг потерял бы его из вида.

— И хорошо… — шептал Сергей, — я не вижу, а уж Пекке и подавно не разглядеть.

Стоило сползти в распадок, как поземка накрыла с головой. Сергей мгновенно потерял направление, заволновался… рука вернувшегося Букина вдавила в колючий наст.

123